Это и моя война - Страница 3

Враг ему выпал отпетый, дотошный и ушлый. Вспомнить хотя бы, как их маленький отряд пытались взять в кольцо. Прижать, лишить мобильности, что в таких ситуациях неминуемо приводит к поражению. Тактика беспроигрышная. Так действовали каратели при стычках с белорусскими партизанами, американские коммандос при столкновении с вьетконговцами, советские спецназовцы при обнаружении групп моджахедов. Сбоку противник на какое-то время открыт для кинжального огня. И далее противника нетрудно «раскрутить», все время сдвигаясь и заставляя его разворачиваться и разворачиваться, теряя одного бойца за другим. И даже когда кой-кому из ребят капитана Зо удалось прорваться, враг не увлекся погоней за одиночками, а продолжал методично прочесывать затянутый туманом лес.

…Как завещал Борн, Сварог натянул вместо кафтана приказчика камзол из толстой кожи с нашитыми железными кольцами и пластинками. В камзоле ему было неловко. Камзол жал под мышками и топорщился на спине. Но даже эти огрехи наряда Сварог не рискнул исправлять магией, хотя подобных знаний на подобную портняжную операцию ему хватило бы. Во-первых, он боялся, что, убрав или сместив неудобный шов, он нарушит какое-нибудь неписаное, но неукоснительно исполняемое местными портными правило и станет выглядеть в лучшем случае белой вороной, сам о том не подозревая. Достаточно вспомнить, как его подчиненные из прежней жизни сержанты-десантники с радостью шли на десять суток «губы», лишь бы не ходить в неушитой робишке. Или еще – как нелепо выглядел доктор Зуев, нацепивший на смотр краповый берет, никоим боком не вяжущийся с «пьяной змеей» на погонах.

А во-вторых, слишком мало знал Сварог о переданной ему во владение магии, чтобы быть уверенным: он воспользуется заклинаниями, и этого никто вокруг не заметит. Вдруг у магии есть свое, не слышимое человеческим ухом эхо, расходящееся далеко по окрестностям? Ведь территория, на которой он сейчас находится, буквально нашпигована вражьими силами.

А если присовокупить, сколько шуму наделали бьющиеся маги – Борн и Ногудар, – то…

И тут же почудилось, что между дальних деревьев хрустнула веточка.

Нет, подсказывал опыт десантника: не почудилось. Если услышал – значит, действительно хрустнуло. Хотя после грохота недавней битвы до сих пор в голове звенит… Как в таком положении слуху доверять? Только нервы посадишь, как батарейку в фонарике… Правильнее будет просто поторопиться. Он разорвал купеческие документы, свои и Борна, сжег клочки. Остался лишь потрепанный лист пергамента с двумя печатями, круглой черной и овальной фиолетовой. Теперь он был капрал Улар Тагобер, уроженец и подданный княжества Горум, Вольный Топор.

Конечно, оставаться ларом было бы куда почетнее. А Сварог был ларом. Во всяком случае, пока из безвестности не явится подлинный граф Гэйр и не потребует вернуть титул, Сварог имел все права пользоваться родовым замком, обучаться премудростям магии в двух ненавидящих друг друга магических академиях – Магистериуме и Мистериоре – или волочиться за великосветскими шлюхами…

Вот только здесь, внизу, вдали от летающих островов и дворцовых гвардий, спокойнее было притворяться мелкой сошкой. Иначе к таинственным врагам прибавятся враги явные – из местного населения. Для кого-то лар-небожитель – почти бог. Для кого-то – распоследняя сволочь, обладающая всем тем, что недоступно простому смертному, и за это достойная казни. А для кого-то и сказочный гном, из которого, если хорошенько помучить, можно вытянуть информацию о местах, где хранятся несметные сокровища…

Здесь, на земле, давно додумались до удостоверяющих личность документов. Визы, правда, не в ходу. А документы не столь уж надежно удостоверяют личность из-за отсутствия фотографий и отпечатков пальцев. И потому подделывают их давно и с превеликой охотой, и высокий спрос естественным образом влечет за собой высокое качество подделки.

Вольные Топоры стояли вне сословий и гильдий. Собственно, они сами были юридически не признанным, но де-факто существовавшим сословием – кондотьеры, личная стража мелких эрлов, купеческая охрана, колониальные войска. Свой социальный статус – пусть и невысокий. И попадал туда самый разный народ – от беглого крепостного крестьянина до дворянского сынка, нагрешившего в родных краях. Счастливчики, весьма немногочисленные, выходили в люди – ухватывали богатство, чины, даже дворянство. Другие ограничивались спокойной старостью в собственном трактирчике. Третьи служили до могилы – потому что слишком опасно им было возвращаться в нормальный мир.

С одной стороны, прикрытие было идеальное – Вольного Топора можно встретить в любом уголке Талара, а то и на Сильване. И если он дезертир, то это волнует не чиновников и полицию, а его собственную роту, имеющую к беглецу претензии, и никого другого. С другой же – обладатель такого документа, выданного в одном из Вольных Майоров, в глазах любого чиновника или полицейского более крупного государства представал личностью жалкой, ничтожной и совершенно бесправной. И гноить его в участке можно, пока не надоест. К тому же странствующий в одиночку Вольный Топор и в самом деле мог оказаться харланским шпионом, пробиравшимся в Снольдер, снольдерским шпионом, пробиравшимся в Ронеро, ронерским беглым каторжником, решившим податься за моря, морским пиратом, под чужим именем пробиравшимся домой, чтобы купить домик и зажить благонравно на склоне лет… Одно хорошо: даже если нечаянно наткнешься на «земляка», можно со спокойной совестью выдержать любую проверку – знай тверди, что лет двадцать скитался вдали от родины, вообще от твердой земли, а то и сидел безвылазно на Сильване и оттого представления не имеешь, что происходило на Харуме все эти годы…