Это и моя война - Страница 50

– Да что там непонятного… Только б лучше вам живыми вернуться. Хоть я, ваша светлость, простите, так и не соображу, кто вы такой есть, из вас хороший атаман получился бы, большие дела проворачивать…

– Мне самому что-то захотелось живым вернуться, – сказал Сварог. – Есть такое стремление…

И тронул коня, не в силах избавиться от глупого наваждения – будто где-то уже видел что-то подобное, будто в его жизни такое уже случалось. Сначала он грешил на пресловутую «ложную память», но вскоре, не успели они еще выехать из порта, доискался до истины и сути.

Точно так покидал корабль капитан Зо. И не вернулся. Да и некуда ему стало возвращаться. «Божий любимчик» с оставшейся командой, со щенком хелльстадского пса, преданным Сварогу до кончиков когтей, нашел себе приют на дне залива. «Ах, Акбар, Акбар, неугомонная псина, а ведь я, оказывается, привык к тебе. Как мне тебя сейчас не хватает…» Ассоциации эти бодрости духа не прибавляли. Но что, если эти совпадения и есть залог успеха? Он повернулся к Леверлину:

– Как ты думаешь, почему барон Дальг стал работать на имперскую разведку? – И это уже спрашивал человек, отринувший сомнения.

Готовый идти вперед – и победить или умереть. Лучше, конечно, победить. «Лучше, конечно, помучиться», – как говорил герой неглупого фильма в отнесенном на немыслимые расстояние и время прошлом Сварога. Или будущем?..

– А это имеет значение?

– Возможно, – сказал Сварог. – Если ради примитивного золота или чистого холуйства – один расклад. Но если тут присутствовала некая идея… или нечто, с натяжкой именуемое идеей, наши отношения с его вассалами могут сложиться совершенно иначе…

Леверлин думал, покачиваясь в седле и даже, о чудо, не обращая внимания на девиц, вполне достойных внимания, Наконец спросил:

– Можно ли считать идеей стремление стать великим герцогом?

– Почему бы и нет?

– Ради чего мертвое войско понадобилось герцогине Мораг, любому дураку ясно, – сказал Леверлин. – Ты знаешь, почему Харлан – всего лишь великое герцогство?

– Нет.

Сварог резко обернулся, потому что ему показалось, будто за ними следуют трое всадников. Однако всадники тут же спешились у кабачка. И по их веселому балагурству нетрудно было догадаться, с какой целью. Если б это был хвост, всадники, поняв, что обнаружены, просто свернули бы в переулок, препоручив слежку коллегам. А вот в кабак – это извините. Филеры так себя не ведут. Во всех мирах и временах «топтунам» не позволено пить на работе. Значит, показалось. И на том спасибо.

– Харлан – всего лишь часть бывшего королевства Улад. Сто двадцать лет назад большую часть королевства захватил Снольдер, захватил как раз те земли, что являются «рекс патримон». И снольдерские правители с тех пор носят титул «король королей», потому что…

– Ну, это я знаю.

– Прекрасно. Так вот, когда сто двадцать лет назад из окраинных провинций Улада возник Харлан, его великие герцоги поклялись однажды отвоевать утраченное. Что стало причиной доброй полусотни войн. Но силы слишком не равны. А вот с войском из навьев Мораг может и рискнуть…

– Хорошо, но при чем здесь стремление Дальга стать великим герцогом?

– Не торопи. Предки Мораг, сто двадцать лет назад пришедшие к власти в Харлане, не имели никакого отношения к королевской династии Улада – вся фамилия погибла при штурме столицы. Предки Мораг были всего лишь влиятельными в этих местах баронами…

– Стоп! – сказал Сварог. – Начинаю соображать. Никаких освященных веками династических прав? Тот, кому удастся спихнуть Мораг и удержаться на троне, будет, цинично говоря, столь же законным властелином, как она сама?

И снова Сварог резко обернулся. За ними никто не следовал верхом.

И последние сомнения в отношении трех отставших у кабака гуляк отпали.

– Именно. Главное здесь – удержаться… Мне рассказали, барон Дальг был немногим старше меня. Вполне может быть, ему показалось скучным всю жизнь просидеть в баронах. А поддержка ларов в столь деликатном деле кое-что да значит. Особенно если Мораг балуется черной магией…

– Так, – сказал Сварог. – А вассалы-дворяне у него были?

– Несомненно. Барон из старого и богатого рода с обширными владениями не мог не иметь дворян-вассалов.

– Это великолепно, – сказал Сварог, хотя, по сути, никакого плана у него еще не сложилось. Так, одни наметки.

Не спеша, полные достоинства, они миновали городские ворота.

Только когда копыта лошади под Сварогом цокнули за пределами города в пятидесятый раз (специально считал), он позволил себе как бы невзначай оглянуться. Двое стражников, стянув панцири и отложив в сторону алебарды, как ни в чем не бывало продолжали резаться в кости прямо на обочине дороги. Третий, с арбалетом, дремал на травке в тени дерева. И это на главной дороге герцогства!!!

Нет, объяснить подобное Сварог никак не мог. Если его таким образом заманивают в ловушку, то куда проще было бы послать отряд и захватить корабль. Если такой уровень дисциплины является для здешней армии нормой, то о каких захватнических войнах может мечтать герцогиня?!

Нет, нет и еще раз нет! Так не бывает. Всему странному должно со временем найтись логичное объяснение. Невероятное и одновременно простое. И тогда Сварог первым засмеется над собственной недогадливостью. Если останется жив.

А пока он как минимум правильно поступил, что, рискуя нарваться на засаду, вернулся ночью на корабль. И то, что в свои сомнения не посвятил Леверлина, – тоже правильно.

Сейчас Сварог – командир в боевой обстановке. И даже Леверлин, друг и соратник Леверлин не должен догадываться, что командир в чем-то не уверен. Сомнения – вещь заразная.